|
Людвиг Кноп
|
|
| merkatore | Дата: Пятница, 26.10.2018, 18:02 | Сообщение # 1 |
 Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5230
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| сегодня сделал тему про Людвиг Кнопа, человека который принял участие в индустриализации России...
почитать можно у П.А. Бурышкина "Москва купеческая" и у М.Н. Барышникова "Деловой мир России" (стр.192)...
и в википедии:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Кноп,_Людвиг
и статья из Журнала Управление компанией
Людвиг Кноп: немецкий отец русского ситца
Чинарова Катерина
Обозреватель журнала "Управление компанией"
Поделиться в соц. сетях
Оглавление журнала
Известность"хлопкового короля" - обрусевшего немца из Бремена Людвига Кнопа - была настолько поразительной, что даже вошла в поговорку: "Где церковь, там и поп, где казарма, там и клоп, а где фабрика - там Кноп". Действительно, за годы своей бурной деятельности предприниматель построил и принимал участие в строительстве более чем 122 фабрик; среди них известные мануфактуры Морозовых, Хлудовых, Коншина, Якунчикова. Влияние Л. Кнопа на хлопчатобумажную отрасль было огромно: в короткие сроки он стал монополистом на этом рынке (не только эксклюзивным, как выразились бы сегодня, поставщиком английских текстильных машин, но и владельцем крупнейшего производства - Кренгольмской мануфактуры близ Нарвы). Талантливый дипломат, умевший использовать преимущества ситуации, Кноп несколько лет подряд устанавливал цены на самом "национальном" и лакомом в России текстильном рынке. По сути, он поднял русскую хлопчатобумажную промышленность и спас ее от главной беды - нехватки капиталов.
Пиво пит, рябчиков жрат
Пытаясь разобраться в феномене Кнопа и его конторы, исследователи склонны приписывать успех удачной конъюнктуре, которой воспользовался выходец из Бремена.
Во-первых, сама текстильная отрасль была на подъеме. В 1896 г. в России насчитывалось уже более 1017 прядильных фабрик, стремительный рост наблюдался в течение всего периода деятельности Кнопа.
Во-вторых, в начале XIX столетия были механизированы лишь единичные производства; по выражению историка М. Рожковой, мануфактура делала лишь первые шаги на пути к фабрике. Купцы горели желанием восполнить существующий пробел, но устройство фабрик на тот момент требовало грандиозных затрат. Неразвитость кредитных отношений, отсутствие поддержки со стороны государства образовали вакуум, который необходимо было заполнить. Так появилось посредническое звено - специальные конторы, которые имели налаженные связи с иностранными поставщиками оборудования и сырья и снабжали русских предпринимателей кредитом. Таким посредником в нужное время стал и Людвиг Кноп.
 
Все это справедливо, однако не стоит умалять достоинств самого барона. Без смекалки и предпринимательского чутья он не смог бы выделиться из десятка ему подобных. По свидетельствам современников, Кноп был очень коммуникабельным, умел подстраиваться под нравы "чужой" земли. Приехав в Москву в 1839 г. коммивояжером манчестерской фирмы "Де Джерси", специализировавшейся на вывозе английской пряжи в Россию, восемнадцатилетний парнишка-экспат быстро сориентировался в стране. Немец, у которого он работал, по воспоминанию Н. Варенцова, был "глупый человек: приходящих покупателей из простых русских людей не допускал к себе в контору, а заставлял их ждать подолгу в передней, посылая на переговоры Кнопа. Кноп оценил русских мужичков, в действительности они в будущем сделались крупными фабрикантами, и они вытащили Кнопа на своих плечах на степень первого богача Москвы".
Кноп сразу понял, что для того,чтобы сблизиться со своими клиентами, ему нужно приспособиться к их привычкам, к укладу их жизни, к их навыкам. Довольно быстро он стал любимым собеседником, всегда готовым разделить дружескую компанию и выдержать в этой области самые серьезные испытания", - вспоминал о промышленнике другой московский купец П. Бурышкин. Серьезные испытания заключались прежде всего в неумеренном гурманстве и попойках, характерных для купеческой среды. По-видимому, Кноп не только не вздыхал наутро ("отчего ж я вчера не умер?"), но и всегда
сохранял трезвый ум.
 
Попутно он продавал американский хлопок. Не случайно первую посредническую сделку Кноп заключил в трактире. Заказчиком стал не кто иной, как Савва Морозов. Молодому и энергичному немцу, который досконально изучил в Англии хлопчатобумажное производство, Савва Васильевич поручил оборудовать Никольскую мануфактуру прядильными машинами, ткацкими станками. Задача усложнялась тем, что Англия, лидер в текстильной отрасли, вовсе не намерена была транслировать положительный опыт, делиться технологиями и оборудованием. Вплоть до 1842 г. на вывоз техники из туманного Альбиона действовал запрет, но и его отмена не сильно облегчила участь промышленников-"стартаперов". Англия, не заинтересованная в появлении конкурентов из далекой России, не открывала долгосрочных кредитов и работала только "за наличку". Стоит ли говорить, что проблема первоначальных капиталов была так же актуальна для Морозовых и Прохоровых, как и для современных предпринимателей.
 
Сообщение отредактировал merkatore - Пятница, 26.10.2018, 19:41 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Пятница, 26.10.2018, 18:24 | Сообщение # 2 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5230
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Кнопа в Манчестере отлично знали,доверяли ему, но выбить из англичан выгодный контракт - увольте! И все-таки Людвигу удалось невозможное: он убедил фирму "Де Джерси" открыть кредит на поставку оборудования под ожидаемые будущие прибыли. Так первый заказ был блестяще выполнен, а следом за Морозовым в контору пошли и остальные купцы. За четыре года немец построил восемь прядилен в Центральном районе России.
Кноп отчасти напоминал гончаровского Штольца: энергичный и деятельный, он всегда был полон идей. Там, где другие колебались и выжидали, немец реагировал немедленно. Этот навык помог ему не пропустить свой первый шанс: умело воспользоваться отменой постановления на ввоз английских станков в Россию (1842 г.) и спустя десяток лет найти удачное место для Кренгольмской фабрики, а затем "не пропустить" хлопковый кризис 1880-х гг.
Фабрики "под ключ"
Главное "ноу-хау" Кнопа - уникальная схема работы. Он был единственным, кто делал фабрики "с нуля", а также полностью переоборудовал действующие предприятия. Его услуга была комплексной - то, что сегодня называют "под ключ". Обустройство фабрик было поставлено на поток благодаря отработанной впоследствии технологии. Кноп выписывал не только машины, но и мастеров-монтажников из Англии для сборки и установки оборудования. Это служило дополнительной защитой от риска, ведь российских инженеров, способных работать на сложных прядильнях, можно было пересчитать по пальцам. Стоило фабриканту задуматься о строительстве фабрики, он приходил в контору с просьбой помочь ему в запуске. Служащие Кнопа оперативно собирали сведения о клиенте (именно так сегодня поступают лизинговые компании), изучали кредитную историю, накопления семьи. Проситель удостаивался приема только в том случае, если информация о нем внушала доверие. Переговоры заканчивались словами: "Хорошо, мы построим тебе фабрику". Что интересно, Кноп никогда не заключал договоры с партнерами в письменном виде. Чтобы сделка состоялась, ему достаточно было одного рукопожатия.
 
Далее заказчик получал свой номер в списках конторы, сведения о заказе "летели" в Англию, спустя некоторое время оттуда приходили чертежи и дизайн -проект будущего производства - и отправлялись заказчику. Согласно плану начиналось строительство, следом появлялся полный комплект оборудования, приезжали монтажники-англичане. Их обеспечивали полным командировочным пакетом, платили огромное по тем временам жалование, оборудовали места под крокет, ставили на сборке столы с яствами и вином. По окончании сборки специалисты еще несколько лет "вели" объект, налаживая производство и обучая персонал. Именно этот ход Кнопа современники считают гениальным, обеспечившим ему славу лучшего посредника для "текстильщиков".
 
Для новоиспеченных фабрикантов ясность схемы была настоящим спасением: по сути, Кноп избавлял их от головной боли нелегкого запуска предприятия, учитывая самые острые проблемы клиентов. Им, в свою очередь, оставалось только закупать хлопок и реализовывать товар. Отработанная схема позволила Кнопу сэкономить на логистике: никто в Москве и Центральном промышленном районе не устраивал бумагопрядильни так дешево, как он. Что же брал немец взамен, какого рода комиссионные?
Оказывается, Людвиг Кноп мыслил стратегически, на перспективу. Оборудование новых прядилен велось не за наличный расчет и не в кредит, а за счет увеличения основного капитала и выпуска новых паев, которые и служили способом расплаты. В результате он входил в долю, становясь членом правления, пайщиком (или эту роль брали на себя его представители). В результате след Кнопа можно было обнаружить в более чем 200 российских предприятиях - сам он называл такой контроль "доброжелательной опекой". Кстати, по свидетельству П. Бурышкина, предприниматели охотно принимали подобную заботу, поскольку этот вид активности немало способствовал их успеху.
Фирма Кнопа на протяжении десятилетий выполняла в хлопчатобумажной промышленности деятельность эмиссионных банков. Капиталы были нужны - и Кноп их предоставлял.
Сообщение отредактировал merkatore - Пятница, 26.10.2018, 19:25 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Пятница, 26.10.2018, 18:46 | Сообщение # 3 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5230
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Тактика паука
По мере развития активности предприимчивый немец получил возможность финансирования обслуживаемых им производств, нередко устраивал сделки через подставных лиц с самим собой. Таким образом, после завершения сдачи объекта фабриканты еще на долгие годы были "повязаны" с посреднической конторой многочисленными нитями.
Еще один удачный ход -стремление к диверсификации. Людвиг Густавович не ограничивался ткацким производством, а модернизировал и смежные с ним: крашение, отбелку, аппретурное дело, набивку. Он выписывал из Англии чугунные лестницы, плиты для полов и другие "подручные" материалы.
В 1856 г. барон, давно вынашивавший план строительства собственной фабрики, наконец находит подходящий участок земли. Выбор "зеленого острова", расположенного недалеко от Нарвы, - Кренгольма, был весьма удачен с экономической точки зрения. Участок находился между двумя водопадами (то есть источниками постоянной энергии) и имел выход к морю, что удешевляло доставку как машин и сырья, так и топлива. Это лишний раз свидетельствует о наблюдательности Кнопа: еще Петр Первый и Екатерина Вторая указывали на удачное расположение этого отрезка суши. В 1857 г. образуется Товарищество Кренгольмской мануфактуры на паях и происходит закладка первого корпуса. На строительстве фабрик Кноп "собаку съел", поэтому в Кренгольме лучшие корпуса, продуманное распределение территории, самые современные оборудование и сырье.
Сверхзадача Кнопа - сделать фабрику крупнейшей в России. Действительно, в короткий срок производству удается стать передовым и показательным. Исследователь Г. Шульце-Геверниц полагал даже, что "все технические улучшения проникали в Россию через Кренгольм". Так или иначе, рентабельность производства была выше многих построенных Кнопом же предприятий. В Кренгольме из египетского хлопка с помощью чесальных машин получали самую тонкую пряжу в России, производительность держалась на высоком уровне, а издержки были не больше, чем в Германии. В итоге за короткий срок капитализация мануфактуры выросла в три раза.
Имея в портфеле такой актив, как высокоавтоматизированную фабрику в Кренгольме, владелец мог диктовать цены не только на хлопок, но и на пряжу для всей России. У Кнопа была своя "дубина" для устрашения конкурентов: в любой момент масштабный выпуск продукции грозил обрушить рынок. Однако, к счастью, фабрикант силовыми методами никогда не пользовался. Он был дипломатом до мозга костей, его репутация была сильна на континенте и на Британских островах. Ему никогда не приходилось заниматься саморекламой: любой коммерсант знал, что сапоги тачает сапожник, а фабрики строит Кноп.
 
"В Манчестере же Кнопу принадлежала монополия знания России", - отмечал Шульце-Геверниц. Крупнейшая английская фабрика "Плэтт бразерс" заключила с бароном эксклюзивный договор, согласно которому он обязывался заказывать все машины у фирмы, а она, в свою очередь, - не работать с другими закупщиками. И этот контракт был далеко не единственным. К 1850-м гг. группе Кнопа удалось стать крупнейшим поставщиком американского хлопка в России (теперь невозможно установить, стало ли это следствием удачной PR-компании, но в среде промышленников считалось, что кноповский хлопок идеально подходит под его же машины). Во время кризиса, вызванного гражданской войной в Северной Америке, десятки владельцев фабрик кинулись к Кнопу в надежде спастись от высоких пошлин. Репутация барона позволяла ему закупать продукт оптовыми партиями и контролировать цены.
 
Немец был и в самом деле влюблен в свое дело, разбирался во всех его тонкостях. Жена Луиза даже жаловалась, что, отойдя от дел, он "спит и видит свой хлопок". В 1899 г., накануне нового столетия, барон умер, оставив сыновьям в наследство 12 предприятий - девять текстильных фабрик, три компании по импорту египетского хлопка, а также страховое общество и каменноугольный рудник.
После смерти Кнопа, как это часто случалось в дореволюционной России, созданная им группа постепенно теряет свой вес в текстильной отрасли, где с помощью банковского капитала начинается процесс концентрации. Контора продает свои паи на сумму свыше 1 млн руб. Азовско-Донскому банку, отходит от руководства тремя крупнейшими ситценабивочными мануфактурами Московского района: Товариществом Альберта Гюбнера, Даниловской мануфактурой и Товариществом Н. Н. Коншина.
На смену Кнопу, деятельность которого была, по словам представителей купечества, несомненно полезной для развития русского текстильного дела и ни в коей мере не способствовала подчинению индустрии иностранному капиталу, пришло новое поколение промышленников, уже нашедших доступ к банковским активам. А имя Кнопа на века осталось в народной поговорке.
http://piccy.info/view3....rig
http://piccy.info/view3....rig
http://piccy.info/view3....rig
Сообщение отредактировал merkatore - Пятница, 26.10.2018, 19:33 |
| |
| |
