|
Первая Мировая
|
|
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 08:03 | Сообщение # 1 |
 Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Сегодня 1 августа.
1 августа началась Первая Мировая Война.
Пожалуй одна из самых страшных страниц нашей истории ибо не так страшен сильный враг как страшно быть слабым перед сильным врагом... Первая Мировая не так популярна в изучении как другие войны которые велись нашей страной, долгое время её вообще старались забыть, называя империалистической, захватнической... хотя как мне кажется война просто была безумной от начала и до конца, безумной по своим причинам, целям и задачам... безумной по тому как она проходила...
прежде всего говоря об этой войне я хотел бы развеять главный миф больвшивиков который они создали о якобы злых буржуях которые развязали войну что бы наживаться на ней... кто и правда наживался на этой войне так это армии чиновников всех воюющих государств, всякие там приближённые поставщики при правительствах, в целом же вся промышленность разных стран имела самые печальные последствия, в том числе и Российская промышленность, металлургия, транспорт, малый бизнес, всё было сломано мобилизацией и военными расходами, инфляция порождённая войной окончательно вывела экономику из строя... и только чиновный мир смог извлечь всевозможные выгоды из этой войны... чиновники всегда в тепле и всегда при деньгах, но всё же сегодня 1 августа а значит нужно несколько слов сказать о причинах... КТО НАЧАЛ эту войну...
официальная история нам говорит о том что причиной войны было Сараевское убийство...
https://ru.wikipedia.org/wiki/Сараевское_убийство
но очевидно что даже убийство первого лица националистами не может быть причиной начала войны... войны начинаются в кабинетах а не на улицах...
итак кабинеты... один из важнейших кабинетов тех дней это кабинет министра иностранных дел С.Д. Сазонова которому Пурталес вручил ноту протеста с объявлением войны и тут как ни странно уже начинается мифотворчество... я например уже не однократно встречал и в документальных фильмах и в книгах и на различных ресурсах то что Пурталес вручил Сазонову ноту протеста против объявленной Россией мобилизации и разволновавшись оставил у Сазонова два варианта ответа и типа что бы ни ответила Россия Германия объявляла ей войну...
вот такие вот встречаются сочинения про две ноты оставленные Пурталесом:
http://history.syktnet.ru/03/002/080/011.html
http://scepsis.net/library/id_2227.html
хотя мой поиск хоть каких то сканов или текстов этих двух вариантов не привёл ни к каким результатам, более того текст ноты протеста Пурталеса висит в сети:
"Нота, врученная германским послом в С.-Петербурге Ф. Пурталесом министру иностранных дел России С. Д. Сазонову 19 июля /1 августа 1914 г. в 7 часов 10 минут вечера
Императорское Правительство старалось с начала кризиса привести его к мирному разрешению. Идя навстречу пожеланию" выраженному Его Величеством Императором Всероссийским, Его Величество Император Германский в согласии с Англией прилагал старания к осуществлению роли посредника между Венским и Петербургским Кабинетами, когда Россия, не дожидаясь их результата, приступила к мобилизации всей совокупности своих сухопутных и морских сил. Вследствие этой угрожающей меры, не вызванной никакими военными приготовлениями Германии, Германская империя оказалась перед серьезной и непосредственной опасностью. Если бы Императорское Правительство не приняло мер к предотвращению этой опасности, оно подорвало бы безопасность и самое существование Германии. Германское Правительство поэтому нашло себя вынужденным обратиться к Правительству Его Величества Императора Всероссийского, настаивая на прекращении помянутых военных мер. Ввиду того, что Россия отказалась удовлетворить это пожелание и выказала этим отказом, что ее выступление направлено против Германии, я имею честь по приказанию моего Правительства сообщить Вашему Превосходительству нижеследующее: Его Величество Император, мой Августейший Повелитель, от имени Империи принимая вызов, считает себя в состоянии войны с Россией,
С.-Петербург, 19 июля/1 августа 1914 года.
Ф. Пурталес"
никакого второго варианта ответа найти нет возможности, всё чётко и лаконично, немцы говорят что хотят нас помирить с австрияками но так как мы мириться не хотим то они считают себя в состоянии войны с нами...
к слову на одном из сайтов нашего МИДа (представительство МИД в Красноярске) тоже говорится о двух вариантах... правда там сказано что составлен перевод содержащий два варианта, а не два ответа оставленных Пурталесом:
"Как впоследствии выяснилось, нота содержала два варианта текста, по оплошности германского Посольства в Санкт-Петербурге соединенных в одном документе. Эта подробность, впрочем, была замечена не сразу, поскольку суть германского заявления была настолько ясна, что, говоря языком министерского дневника, не в словах было дело."
https://krsk.mid.ru/slezy-p....a-vojna
в общем текст Ноты есть каждый сам может всё для себя решить...
в общем с кабинетом Сазонова всё более менее понятно... войну объявили там, теперь вопрос где же её выдумали..?
обратимся к показаниям нашего противника, мемуары Вилли (как его звал Никки):
"Армия не могла забыть Министерству иностранных дел того, что по его вине она была застигнута врасплох. А дипломаты, в свою очередь, были уязвлены тем, что, несмотря на их искусство, война все же разразилась. Поистине неисчислимы доказательства того, что весной и летом 1914 г., когда у нас еще никто не думал о нападении Антанты, в России, Франции, Бельгии и Англии война уже подготовлялась. Я бы хотел здесь остановиться лишь на некоторых из этих многочисленных доказательств, важнейшие из которых перечислены в составленных мной "сравнительных исторических таблицах". Если при этом я называю не все имена, то это происходит по вполне понятным причинам. Весь этот материал, естественно, стал мне известным впоследствии, частью во время войны, но главным образом после нее.
1. Уже в апреле 1914 г. началось накопление золотого запаса в английских банках. Германия же, наоборот, вывозит еще в июле золото и хлеб, даже и в страны Антанты.
2. В апреле 1914 г. германский морской атташе в Токио капитан фон Кнорр доносит, что "он прямо-таки поражен той уверенностью, с какой там все считают неизбежной в ближайшее время войну Тройственного союза с Германией..." "В воздухе носится что-то вроде соболезнования по поводу еще не произнесенного смертного приговора".
3. В конце марта 1914 г. генерал Щербачев, начальник Военной академии в Петербурге, произнес речь перед своими офицерами, в которой между прочим сказал: "Война с державами Тройственного согласия стала вследствие направленной против интересов России балканской политики Австро-Венгрии неизбежной... В высшей степени вероятно, что война разразится еще этим летом. России выпала честь броситься в наступление".
4. В донесении бельгийского посла в Берлине о прибывшей из Петербурга в апреле 1914 г. японской военной миссии между прочим сказано: "В России японские офицеры слышали совершенно открыто разговоры о предстоящей близкой войне с Австро-Венгрией и Германией. При этом говорилось, что армия готова выступить в поход и что момент так же благоприятен для русских, как и для их союзников, французов".
5. Согласно опубликованным в "Revue de deux Mondes" в 1921 г. запискам тогдашнего французского посла в Петербурге господина Палеолога, - 2 июля 1914 г. Великие княгини Анастасия и Милица сказали ему в Царском Селе, что их отец, король Черногории, сообщил им шифрованной телеграммой: "У нас еще до конца месяца (русского стиля, следовательно, до августа нового стиля) начнется война... От Австрии ничего не останется... Вы отвоюете обратно Эльзас-Лотарингию... Наши войска встретятся в Берлине... Германия будет уничтожена".
6. Бывший сербский поверенный в делах в Берлине Боги-чевич в своей появившейся в 1919 г. книге "Причины войны" передает слова, сказанные ему 26 или 27 июля 1914 г. тогдашним французским послом в Берлине Камбоном: "Если Германия хочет войны, то она будет иметь против себя, помимо других, и Англию. Английский флот будет форсировать Гамбург. Мы разобьем немцев наголову". Богичевич говорит, что из этого разговора он вынес "уверенность", что война была решена еще при встрече Пуанкаре с русским царем в Петербурге, если еще и не раньше.
7. Один высокопоставленный русский, член Думы и хороший знакомый Сазонова, рассказывал мне впоследствии о тайном совещании под председательством царя в феврале 1914 г., что было подтверждено и другими русскими источниками, приведенными мной в моих "исторических таблицах": на этом совещании Сазонов прочел доклад, в котором он предлагал царю взять Константинополь. Так как Тройственное согласие на это не согласится, то возникнет война против Германии и Австрии. Италия отпадет от последних; на Францию можно рассчитывать безусловно; поддержка Англии вероятна. Царь согласился с мнением Сазонова и отдал приказ начать необходимые подготовительные работы. Русский министр финансов граф Коковцев, напротив, подал записку царю, содержание которой было мне сообщено после Брестского мира графом Мирбахом и в которой Коковцев советовал царю тесно связаться с Германией, предостерегая против войны, которая будет неудачной и приведет к революции и гибели династии. Царь не последовал этому совету и начал войну.
8. Тот же господин рассказал мне следующее: через 2 дня после начала войны он был приглашен на завтрак к Сазонову. Тот пошел ему навстречу, сияя от радости и, потирая руки, спросил его: "Ну, милый барон, теперь вы должны признать, что я выбрал превосходный момент для войны". Когда барон несколько озабоченно спросил, как отнесется к этому Англия, министр, смеясь, ударил себя по карману и, лукаво подмигнув, прошептал барону: "У меня есть кое-что в кармане, что в ближайшие дни обрадует всю Россию и повергнет в изумление весь мир: я получил от Англии обращение, что она пойдет вместе с Россией против Германии".
9. Русские военнопленные из Сибирского корпуса, захваченные в Восточной Пруссии, показали, что они летом 1913 г. были отправлены по железной дороге в окрестности Москвы на царские маневры. Маневры не состоялись. Однако войска не были отправлены обратно, а были размещены на зиму в окрестностях Москвы. Летом 1914 г. они были передвинуты в окрестности Вильны, где должны были состояться большие маневры в присутствии царя. Они были расквартированы в Вильне и окрестностях, и вдруг им были выданы боевые патроны (военное снаряжение) и было сообщено, что началась война против Германии. Почему и для чего, - этого они не могут сказать.
10. В опубликованном в прессе зимой 1914 - 1915 гг. рассказе одного американца об его поездке весной 1914 г. на Кавказ передается: когда он в начале мая 1914 г. приехал на Кавказ, ему по дороге в Тифлис встречались длинные колонны войск всех родов оружия в боевом снаряжении. Он испугался, не произошло ли на Кавказе восстания. Осведомившись об этом у властей при проверке документов в Тифлисе, он получил успокоительный ответ, что на Кавказе все спокойно и что он может ехать куда угодно, происходят лишь военные упражнения и маневры. По окончании своего путешествия в конце мая 1914 г. американец хотел сесть на пароход в одной кавказской гавани, но все корабли были в такой степени нагружены солдатами, что он с трудом мог получить каюту для себя и для своей жены. Русские офицеры сообщили ему, что они высадятся в Одессе и оттуда отправятся на большие маневры в Украине.
11. Князь Тундутов, атаман калмыцких казаков, живущих между Царицыном и Астраханью, бывший до войны и во время войны личным адъютантом Великого князя Николая Николаевича, приехал летом 1918 г. в главную квартиру в Босмоне, чтобы искать сближения с Германией, так как казаки, по его словам, не славяне и являются несомненными врагами большевиков. Он между прочим рассказывал, что перед началом войны он был послан Николаем Николаевичем в Генеральный штаб, чтобы держать великого князя в курсе тамошних событий. И здесь он был свидетелем пресловутого разговора по телефону между царем и начальником Генерального штаба генералом Янушкевичем. Царь под глубоким впечатлением решительной телеграммы германского кайзера решил приостановить мобилизацию. По телефону он приказал Янушкевичу не проводить мобилизации или отменить ее вовсе. Но Янушкевич не выполнил этого ясного приказа, а запросил министра иностранных дел Сазонова, с которым он в течение многих недель находился в постоянных сношениях, вместе с ним интригуя и подстрекая к войне, что ему теперь делать. Сазонов на это ответил, что приказ царя - бессмыслица; пусть только генерал проведет мобилизацию, он, Сазонов, завтра же снова уговорит царя и разъяснит ему глупую телеграмму германского кайзера. После этого Янушкевич донес царю, что мобилизация уже в полном ходу и отменить ее нельзя. "Это была ложь, - прибавил в заключение к своему рассказу князь Тундутов, - так как я сам видел приказ о мобилизации лежащим около Янушкевича на его письменном столе; приказ, следовательно, еще не был отослан по назначению". "
http://dugward.ru/library/wilgelm2/wilgelm_memuary.html#010
в общем много чего понаписал отставленный Кайзер.... мол мы такие миролюбивые такие миролюбивые, и вот даже золото вывозили в страны Антанты... хе-хе-хе как будто Германия не знала что она будет блокирована на морях Английским флотом, а нахрен блокированной стране золото??? так-то Германия с радостью золото отдала бы странам Антанты и во время Войны... за сырьё!!! без сырья заводы это просто куча железа!!! в общем не канает отмаза!!!
но что реально напрягает так это аргумент №7
Там про Коковцова... а Владимир Николаевич Коковцов был приемником Столыпина отдавшего свою жизнь за наше Дорогое Отечество, был приемником не только по должности но и по ДУХУ!!!
и вот тут нужно остановиться по подробнее....
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 10:20 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 08:52 | Сообщение # 2 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Итак Коковцов...
Прежде всего пара слов об этом без преувеличения можно сказать великом человеке....
Министр финансов приведший финансы России к надлежащему порядку, как известно Золотой Рубль это изобретение С.Ю. Витте, но мало кто знает что по настоящему титаническая работа для удержания золотого рубля была проведена именно Коковцовым... Это был пример высочайшего самообладания и мужества когда во время трагической Русско-японской войны и последовавшей за ней революцией наш МИНФИН под руководством этого человека смог удержать позиции рубля, когда малейшая трусость в обмене золота могла сломать репутацию рубля и обвалить всю финансовую (а значит и налоговую) систему.... когда революция угаснет и страна попадёт в надёжные руки Столыпина, Владимир Николаевич станет надёжным помощником Петра Аркадьевича в деле возрождения России... даже убийство Столыпина не остановит этого энергичного движения которое зададут стране эти два Столпа на которых держалась страна!!! Что интересно Коковцов подобно Столыпину будет занимать сразу два поста, Пётр Аркадьевич занимал пост председателя правительства совмещая его с постом министра внутренних дел, Владимир Николаевич заняв место убитого товарища - место председателя правительства станет его совмещать с постом министра финансов... как в бою одного убили другой подхватывает страну и тащит её на себе дальше!!! Вот Молодцы Какие!!!
Так вот что же такого случилось за пол года до Первой Мировой????
Что же за совещание такое о котором говорит Вильгельм..? обратимся к Мемуарам Коковцова:
"При одной из наших с ним (Сазонов МИД) бесед он сказал мне, что он приготовил особую записку по турецкому вопросу, которую и передал уже Государю для прочтения, но не получил ее от Него обратно. Он просил Государя заранее, если только Он признает его мысли заслуживающими внимания, не давать им окончательного одобрения, но позволить ему обсудить их еще раз в особом, совещании, под моим председательством, прибавивши при этом шутливо: «Вы стали теперь специалистом и нашим авторитетом то турецким делам, и я не приму более ни одной меры не посоветовавшись с Вами». На мою просьбу, дать мне его записку для прочтения он отозвался, что, конечно, я получу ее как только Государь вернет ее ему, а если она Ему не понравится или покажется не ко времени, – то мне не стоит и тратить на нее моего слишком занятого времени.
Перед самым новым годом, я получил от Сазонова эту записку при официальном письме, содержащем повеление Государя рассмотреть ее, в Совещании под моим председательством, при участии Министров: Иностранных Дел, Военного, Морского и Начальника Генерального Штаба. У меня конечно, не сохранилось под руками экземпляра, этой записки, но содержание ее я помню хорошо, да и еще недавно она была с достаточными подробностями воспроизведена в одном сочинении, изданном в Америке на английском языке, профессором Фэ, а раньше была напечатана в советском официальном издании, под редакциею большевистского ученого Покровского.
Как, и все, что печатает советская власть, это издание не может быть принято без оговорок, – настолько часто в этих изданиях выпускается то, что не нравится большевикам, или искажается текст печатного документа, в целях дискредитирования прежнего управления. Но из сопоставления советского издания с книгою Фэ есть полная возможность восстановить истинный смысл представленной Государю С. Д. Сазоновым записки и точный ход суждений совещания по этой записке.
В начале доклада Министр Иностранных Дел останавливается на вопросе о Лиман-фон-Сандерсе, говорить о недопустимости проекта Гражданского Правительства и о необходимости во чтобы то ни стало противиться, его осуществлению и затем подробно останавливается на общем вопросе о неизбежности полного развала Турции и своевременности обдумать теперь же какие меры следовало бы принять России, чтобы обеспечить наши интересы к тому времени, когда эта катастрофа произойдет. Очень убедительными, сдержанными по форме доводами он оправдывает свою постоянную мысль о том, что слабая Турция полезна России, и нам не только не следует ускорять ее исчезновения, но следует всеми способами стараться замедлить ход ее разрушения, так как мы не знаем еще, что возродится на развалинах Турции, и насколько мы будем в состоянии оградить наши интересы после постигшей Турцию катастрофы в Европе. Способы достижения такой нашей цели в будущем Сазонов видел в двух направлениях:
1) в необходимости теперь же начать переговоры с Франциею н Англиею об ограждении наших интересов в проливах и
2) наметить такие реальные с нашей стороны меры, которые мы должны были бы принять, во всяком случае, к тому моменту, когда распад Турции сделается фактом.
В вопросе о проливах Сазонов не говорил определенно, как смотрит он на проливы с нашей точки зрения, то есть он не примыкал ни к той, ни к другой из постоянно дебатировавшихся главных схем разрешения этого вопроса в смысле ли обращения Черного моря в открытое море, с воспрещением всем державам, кроме России, содержать в нем военный флот, или же в сохранении его в качестве «маре клаузум», с передачею ключей в руки Poccии. Он подробно говорил только, что вполне надеется на то, что при сложившихся, теперь отношениях и том доверии, которым пользуется Россия, мы достигнем полного соглашения с обоими государствами и, – в таком случае, – нам не страшны никакие протесты со стороны кого бы то ни было.
В вопросе о подготовке особых мер с нашей стороны Сазонов говорил вскользь о необходимости готовиться к десантной операции, оговариваясь, что хорошо понимает насколько такая операция сложна и потому может быть успешно проведена только при долговременной подготовке ее в сравнительно спокойное время.
Большое реальное значение он придавал мерам территориального усиления положения России на Азиатском фронте Турции и говорил о желательности обсудить вопрос о возможности и желательности, в нужный момент, занять нашими. войсками два важные стратегических пункта на нашем сухопутном фронте с Турциею – Трапезунд, и Баязет и выражал при этом мнение о том, что занятие этих пунктов может быть произведено в любой момент наличными нашими силами на Кавказе, без всякого особого их усиления, всегда вызывающего различные осложнения.
Перед самым заседанием я условился с Сазоновым, что он снимет с обсуждения вопрос о миссии Лиман-фон-Сандерса, указавши, что этот вопрос близится к его благополучному разрешению, а я, устраню всякие прения, если бы кто-нибудь захотел их возбудить, имея в виду, что всякие разговоры об этом могут повредить ходу переговоров с Германиею.
Совещание состоялось и носило совершенно мирный характер. Морской Министр указал на величайшую трудность осуществления десантной операции, на длительный характер ее подготовки и на рискованность предпринимать ее без уверенности в том, что она может быть вообще успешно закончена. Начальник Генерального Штаба, а за ним и Военный Министр отнеслись отрицательно к мысли о возможности занятия указанных двух пунктов – Трапезунда и Баязета наличными силами Кавказских наших войск и наглядно развивали мысль о том, что нельзя смотреть на возможность занятия какой-либо части Турции иначе, как в составе общей нашей мобилизации и в масштабе большой военной операции. Сазонов поддерживал свою точку зрения очень слабо и всего больше настаивал на том, что нам необходимо войти в сношение с Франциею и Англиею, выяснить им нашу точку зрения и укрепиться заранее в возможности провести ее в согласии с нами, когда наступят ожидаемые всеми события в отношении неизбежного развала Турции.
По предварительному уговору с Сазоновым я встал на более резкую общую точку зрения, поставил перед совещанием вопрос о том, что всякое возбуждение турецкого вопроса с нашей стороны и в особенности в настоящую тревожную минуту будет истолковано, как стремление России разрешить попутно вековую проблему о проливах и поведет только к самым тяжелым последствиям. Балканский вопрос удалось только что разрешить, не зажигая Мирового пожара, но горючего матерьяла осталось слишком много, и едва ли наш союзник, не говоря уже об Англии, решится чем бы то ни было связать себя именно в настоящую минуту.
Я развил подробно перед участниками Совещания вынесенные мною из моей остановки в Берлин впечатления о том, как близки мы от вооруженного столкновения по какому угодно поводу, и как не может подлежать никакому сомнению, что Германия не упустит никакого случая, чтобы привести в исполнение давно задуманные ею планы, для чего всякий повод одинаково хорош. Я выразил мое глубокое убеждение в том, что каково бы то ни было желание нашей союзницы и даже Англии идти на встречу наших желаний, мы встретим с их стороны категорический совет воздержаться от всего, что могло бы прямо или косвенно дать враждебной нам политической группировке основание возложить на нас же ответственность за новое и притом самое опасное обострение мирового положения.
В результате развитых мною положений я поставил перед присутствующими коренной вопрос: желаем ли мы войны и можем, ли мы взять на себя хотя бы тень ответственности за ее приближение."
http://www.e-reading.club/chapter.....g.html
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 12:04 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 09:10 | Сообщение # 3 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Совпадение это или нет но после этого совещания Коковцев не долго будет оставаться на посту Председателя...
На мой взгляд отставка этого человека была вторым смертельным ударом по России, первый прозвучал выстрелом в Киеве в 1911 году когда похоронили Столыпина, второй прозвучал как-то тихо но для страны стал смертельным, последующая война станет уродливой конвульсией умирающей страны...
письмо об увольнении:
29-го января 1914-го года
«Владимир Николаевич!
«Не чувство неприязни, а давно и глубоко сознанная Мною государственная необходимость заставляет меня высказать Вам, что мне нужно с Вами расстаться.
Делаю это в письменной форме потому, что, не волнуясь, как при разговоре, легче подыскать правильные выражения.
«Опыт последних 8-ми лет вполне убедил меня в том, что соединение в одном лице должности Председателя Совета Министров с должностью Министра Финансов или Министра Внутренних Дел – неправильно и неудобно в такой стране как Россия.
«Кроме того, быстрый ход внутренней жизни и поразительный подъем экономических сил страны требуют принятия ряда решительных и серьезнейших мер, с чем может справиться только свежий человек.
«За последние два года я, к сожалению, не во всем одобрял деятельность финансового ведомства и сознаю, что дальше так продолжаться не может.
«Высоко ценю Вашу преданность мне и крупные заслуги Ваши в деле замечательного усовершенствования государственного кредита России, за что благодарю Вас от всего сердца. Поверьте, что мне грустно расстаться с Вами, моим докладчиком в течение 10-ти лет, и что Я не забуду своим попечением ни Вас, ни Вашей семьи. Ожидаю Вас в пятницу с последним докладом, как всегда в 11 часов и по старому, как друга
«Искренно уважающий Вас
Николай»
http://www.e-reading.club/chapter.....g.html
странное конечно письмо... у страны поразительный подъём при вашем управлении, но последние два года деятельности меня не устраивают... трындец просто какой-то... не устраивает тот поразительный подъём???
а между тем время тикало... до войны оставалось пол года
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 12:09 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 09:31 | Сообщение # 4 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| 29 января 1914 года Страну подстрелили на самом излёте... Б... П... просто какой-то... С...
Теперь мы уже не узнаем кто таки развязал эту Войну.... очевидно что её желали правители всех стран, Кайзер все волосы на заднице выдрал из-за колоний, французы там же чесались глядя на Эльзас Лотарингию... но надо признать основной взгляд немцев был тогда направлен в сторону Франции... Про Дранг-нах-остен тогда в Германиях не особо парились, максимум на что они лили слюни так это на Остзейский Край, где была приличная по размерам прогерманская партия желавшая слиться в Пруссией всем остзейским краем...
в целом же немецкие стремления были в Турецких да Китайских краях ну и в Африке... похоже что у нас кто-то хотел помериться силами с Германией именно в Турецких краях
Кто это был Сухомлинов или Сазонов мы уже не узнаем...
Министерство Иностранных дел и до первой мировой умудрялось в обход Председателя Правительства мутить воду в Проливах (Босфор и Дарданелы, везде по тексту просто Проливы)... Будучи министром господин Извольский вёл переговоры о проливах за спиной Столыпина в результате чего разразился министерский кризис... Тогда Столыпин смог удержать ситуацию... к слову не эти ли "патриоты" херовы и убили Столыпина??? как знать как знать, Столыпин защищая интересы страны многим перешёл дорогу и любителям Проливов и Остзейским баронам и Польской Шляхте (поддерживая мелких землевладельцев которыми были русские и белорусы) его убийства желали многие вельможные подлецы...
Сухомлинов так вообще чуть в 1912 году не развязал войну, там уже горячие головы бегали со своим лживым патриотизмом:
"печать держала повышенный тон, а знаменитые Славянские обеды приводили к самым резким выпадам против русского миролюбия, и процессии с плакатами «крест на Святой Софии», «Скутари Черногории» становились обычным зрелищем. "
http://www.e-reading.club/chapter.....g.html
Но слава Богу тогда Коковцов смог удержать ситуацию под контролем:
Государь, обращаясь ко мне, добавил: «Военный Министр предполагал распорядиться еще вчера, но Я предложил ему обождать один день, т. к. Я предпочитаю переговорить с теми Министрами, которых полезно предупредить ранее, нежели будет отдано окончательное распоряжение».
Мы трое глядели друг на друга с величайшим недоумением, и только присутствие Государя сдерживало в каждом из нас те чувства, которые владели каждым из нас вполне одинаково.
Мне было предложено высказаться первому. Не хочется мне теперь, спустя много лет после этого дня, когда нет более в живых Государя, нет никого из участников. и свидетелей этих событий, когда погибла и сама Россия под натиском безумной революции, не хочется мне записывать здесь подробно все то, что вылилось у меня тогда в горячую, взволнованную речь. Попросивши у Государя извинения за то, что я не смогу, вероятно, найти достаточно сдержанности, чтобы спокойно изложить все то, что так неожиданно встало передо мной, я сказал, не обинуясь, что очевидно советники Государя – Военный Министр и два Командующих войсками – не поняли, в какую беду ведут они Государя и Россию, высказываясь за мобилизации двух военных округов, что они, очевидно, не разъяснили Государю, что они толкают Его прямо на войну с Германией и Австрией, не понимая того, что при том состоянии нашей обороны, которая известна всем нам, только тот, кто не дает себе отчета в роковых последствиях, может допускать возможность войны с таким легким сердцем и даже не потребовавши всех мер, способных предотвратить эту катастрофу».
Государь прервал меня, сказавши буквально следующее:
«Я так же, как и Вы, Владимир Николаевич, не допускаю и мысли о войне. Мы к ней не готовы, и Вы совершенно правильно называете легкомыслием самую мысль о войне. Но дело идет не о войне, а о простой мере предосторожности, о пополнении рядов нашей слабой армии на границе и о том, чтобы нисколько приблизить к границе слишком далеко оттянутые назад войсковые части».
Я продолжал мою речь, доказывая Государю, что как бы ни смотрели мы на проектированные меры, – мобилизация остается мобилизацией, и на нее наши противники ответят прямо войною, к которой Германия готова и ждет только повода начать ее. Государь опять прервал меня словами:
«Вы преувеличиваете, Владимир Николаевич. Я и не думаю мобилизовать наши части против Германии, с которой мы поддерживаем самые доброжелательные отношения, и они не вызывают в нас никакой тревоги, тогда как Австрия надстроена определенно враждебно и предприняла целый ряд мер против нас, до явного усиления укреплений Кракова, о чем постоянно доносить наша, контрразведка Командующему войсками Киевского военного Округа».
После этого мне не осталось ничего иного, как развить подробно, очевидно, упущенную и Государем мысль о невозможности раздельного отношения к Австрии и Германии, о том, что, связанные союзным договором, вылившимся в полное подчинение Австрии Германии, эти страны солидарны между собой, как в общем плане, так и в самых мелких условиях его осуществления и что, мобилизуя части нашей армии, мы берем на себя тяжелую ответственность не только перед своею страною, но и перед союзною нам Францией. Я поставил самым резким образом вопрос о том, что мы не имеем, по нашему военному соглашению с Франциею, даже права предпринять что-либо, не войдя в предварительное сношение с нашим союзником, и сказал, не стесняясь выражениями, что советники Государя просто не поняли этого элементарного положения, что, действуя так, как они считали возможным, они просто разрушают военную конвенцию и дают Франции право отказаться от исполнения ее обязательств перед нами, коль скоро мы решаемся на такой роковой шаг не только не условившись с союзником, но даже не предупредивши его. Я сказал Государю, что Военный Министр не имел права даже обсуждать такой вопрос без сношения с Министром Иностранных Дел и со мною, что зная честность и личное благородство Генерал-Адъютантов Иванова и Скалена, я глубоко сожалею, что они не слышат моих разъяснений, потому что я уверен, что они разделили бы мои взгляды, как заранее знаю, что присутствующие Министры, вполне солидарны со мною.
В заключение, зная хорошо характер Государя, которому всегда нужно найти выход из создавшегося тяжелого положения, я предложил Ему, идя навстречу высказанным Им соображениям, взамен такой роковой меры, как мобилизация, сделать то, что всецело принадлежит Его власти, а именно, воспользоваться тою статьею Устава, о воинской повинности, которая дает Государю право, простым указом Сенату, задержать на 6 месяцев весь последний срок службы по всей России и этим путем разом увеличить состав нашей армии на целую четверть. Об этой статье была недавно речь в одном из заседаний Совета Министров по поводу усиления продовольственного кредита по Военному ведомству.
В практическом отношении от этого получилось бы то, что без всякой мобилизации оканчивающие свою службу с 1-го января 1913 года нижние чины срока 1909 года оставались бы в рядах до 1-го июля 1913 года, а новобранцы, прибывши в части с ноября по январь, поступили бы в строй (в феврале) за 5 месяцев до отпуска старослужащих. Таким образом, к самой опасной поре, к весне, во всех полках были бы под ружьем 5 сроков службы, и никто не имел бы права упрекнуть нас в разжигании войны.
Я закончил горячим обращением к Государю не допустить роковой ошибки, последствия которой неисчислимы, потому что мы не готовы к войне, и, наши противники прекрасно знают это, и играть им в руку можно только, закрывая себе глаза на суровую действительность.
Государь выслушал меня совершенно спокойно. Ему видимо нравился подсказанный мною выход, но его смущала моя горячность и резкие выпады против Военного Министра. Желая смягчить это впечатление и в то же время успокоить меня, Он сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
«Мы все одинаково любим родину, и Я думаю, что все, вместе со Мною, мы благодарны Владимиру Николаевичу за его прекрасное разъяснение и за то, что он нам предложил отличный выход из нашего трудного положения».
http://www.e-reading.club/chapter.....g.html
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 12:23 |
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 10:02 | Сообщение # 5 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| таким образом глядя на картину целиком можно утверждать что не важно кто развязал Войну... Немцы, Французы, Англичане... или наши умники... Во всех странах были сторонники войны... и везде они увы были при власти...
Можно точно сказать что не желали этой войны люди умеющие считать, например наш министр финансов... оттого очень не приятно слышать гнусную ложь что войны развязывают буржуи капиталисты и прочие финансисты... войны развязывают тупорылые ублюдки, а финансисты лишь разгребают после них гавно... Конечно может быть в августе 1914 года Коковцев и не смог бы остановить эскалацию конфликта как ему удалось в 1912 году... но я знаю точно одно останься он Коковцов на своём посту к началу этой войны, она могла пойти по другому пути... сам Коковцов кстати был очень рад что он не был на посту в тот злосчастный момент и что наиболее важно что говорит о нём как о человеке высочайших моральных качеств он всячески старается отвести ответственность за начало войны с Николая второго и с нашего Дорогого Отечества, блин каких людей потеряла страна..
"Чтобы закончить эту часть моих воспоминаний следовало бы попытаться выяснить здесь объективно и добросовестно причины моей отставки. Но исполнить это так, как бы мне этого хотелось, я не могу, не потому только, что мне трудно быть судьею в собственном деле, но и потому, что настоящих причин на самом деле не было, а были одни предлоги, более или менее действительные или просто выдуманные, смотря по тому, кто их приводил. Из этих предлогов, скрывавших истинные, выше мною приведенные причины, мало-помалу, просто создавалась определенная атмосфера, в которой в одно сплетение соединялись без проверки самые разнообразные факты. Это имело место не только в моем случае, но и во многих, совершенно иного характера.
Искать истинные причины было бы просто напрасными трудом. В моем увольнении их следует скорее искать в отношении ко мне правых организаций и партий. Ими, по преимуществу, пользовались люди, руководивши кампаний против меня, и справедливость заставляет меня сказать, что никакие страстные нападки на меня Шингарева и Ко. в Думе не имели ни малейшего влияния на мою карьеру, тогда как редкие выступления П. Н. Дурново, закулисные доклады Председателей Союза Объединенного Дворянства вели верною рукою к моей ликвидации. Почему именно понадобилось им вести кампанию против меня?
Когда на верху власти был Столыпин – они действовали против него, выдвигая мою кандидатуру, как человека не связанного никакими узами с «младотурком» Гучковым. Когда Столыпина не стало, и я был назначен на его место, то те же правые не только не стали поддерживать меня, но на своих собраниях ясно установили отрицательное ко мне отношение, потому, что я не «их» человек и меня нельзя подчинить их влиянию.
Что же выставили они против меня?
Обвинить меня в близости к Гучкову было, очевидно, невозможно не только потому, что ее никогда не было, во еще и потому, что сам Гучков, с осени 1912 года, удалился с открытого политического горизонта, провалившись на выборах в Думу по Петербургу и Москве. Нужно было выдвинуть нечто иное и притом лежащее вне области финансового ведомства, т. к. в этой области не было поводов к неудовольствиям с их стороны и это нечто сказалось в недостатке твердости в руководительстве общею политикой.
Я «позволил» Государственной Думе слишком много говорить, она постоянно вмешивается во все дела управления, критикует всех и вся она не щадит и самого трона всевозможными намеками. Под предлогом критики «безответственных» распорядителей в лице Великих Князей расшатывается, говорилось тогда, самая Верховная Власть. А я не принимаю никаких мер к обузданию и не умею или не хочу влиять на печать, которая также разнуздана и не считается с властью, как будто я был вооружен какими-либо мерами.
Не доставало только прямого обвинения в умышленном соучастии, но т. к. на это уже никто не решился, потому что такое обвинение было бы просто абсурдно, – то осталось выдвигать слабость власти, трусливость, свойственную Министру Финансов, всегда опасающемуся встать резко в политике против элементов, невыгодно отражающихся на состоянии Биржи и вексельных курсов, чрезмерная уступчивость еврейским вожделениям и слишком большая зависимость от международной финансовой силы.
Под таким руководительством, говорилось тогда, политика Poccии становится колеблющеюся и недостойною великого народа, великой страны и великого Государя! Такие речи производили впечатление, а когда к ним присоединяются еще и личные влияния докладчиков, домашних советчиков и т. д., то результат может быть только один – увольнение рано или поздно с большим или меньшим почетом.
На этом мне следовало бы закончить мои воспоминания пережитой поры и коротко рассказать лишь то, что пришлось пережить потом, когда так резко повернулась страница моей трудовой жизни.
Но мне еще хочется сказать всего несколько слов о том, что за все испытания, соединенные с моим оставлением активной работы, у меня не оставалось ни малейшей горечи к моему Государю ни при Его жизни, ни тем более после Его кончины.
Не только сейчас, когда прошло столько лет с той поры и от прошлого не осталось ничего, кроме груды развалин, да воспоминаний, не оставлявших меня ни на минуту, – о том злодеянии, которое совершено над Ним и над всеми, кто был Ему особенно дорог, – но даже и тогда, 30 января 1914 года, в кабинете Государя в Царском Селе, в минуту расставанья, после десяти лет моего постоянного с Ним общения, – мною овладело одно чувство бесконечной грусти о том, как тяжело переживал Государь принятое Им решение, навеянное очевидно мучительно-продуманною необходимостью принять его во имя государственной пользы, но вызванное иными, по большей части внешними причинами.
Мне было тяжело покидать Государя в минуту ясно сознаваемого мною приближения исключительно тяжелых для России обстоятельств и не иметь при том права сказать Ему об этом, так как письмо Его ко мне закрывало к этому всякую возможность.
Я не говорю уже о том, что я остро и болезненно чувствовал расставание с тем делом, которое сблизило меня с финансовым ведомством за 16 лет моей работы в нем. Но когда прошли первые дни и миновали все проявления оказанного мне широкого сочувствия и трогательной привязанности ко мне, в особенности моих бывших сослуживцев, – я быстро нашел душевное равновесие и приобрел тот покой, к которому я не раз так искренно стремился.
А когда, шесть месяцев спустя, Россия была вовлечена в войну, опасность которой я старался отстранять в меру данной мне к тому возможности – я сказал себе с глубокою верою в мудрость Промысла, что судьба уберегла меня от ответственности за неизбежную для моей родины катастрофу. Я слишком близко видел все недостатки военной организации, я жил среди той легкости, с которой относились люди, стоявшие наверху правительственной лестницы, к возможности вооруженного столкновения с нашим западным соседом, я не уставал твердить об этом Государю, несмотря на то, что я видел, что это было Ему непонятно, и что мои возражения по отдельным поводам не остаются без невыгодного и для меня самого впечатления. Встречал я и со стороны моих товарищей по Совету Министров недвусмысленные заявления о том, что в основе моих взглядов лежит одно недоверие к силе и энергии русского народа.
Я привел в соответствующих местах моих воспоминаний немало доказательств этого тяжелого разлада, который существовал между мною и моими, столь же, как и я, ответственными сотрудниками Государя. Мой голос не был услышан, и я стоял особняком среди значительной части нашего правительства того времени. Но я должен сказать с глубочайшим убеждением, что каково бы ни было наше внутреннее несогласие в риторические минуты еще задолго предшествовавшие войне, предотвратить ее зависло не от России.
Война была предрешена еще тогда, когда у нас были убеждены, что ее не будет и всякие опасения ее считались преувеличенными, либо построенными на односторонней оценке событий.
Но я не разделяю и того мнения, которое живет и до сих пор в известной части русского общества и не раз выражалось открыто, – что война могла быть нами предотвращена при большем искусстве и при большей предусмотрительности в ведении нашей внешней политики.
Не неся никакой ответственности за войну, я, тем не менее, открыто исповедую, как буду исповедывать до конца моих дней, что на России не лежит никакой ответственности за ту мировую катастрофу, от которой больше всего пострадала именно Россия. Она была бессильна остановить неумолимый ход роковых событий, подготовленных задолго теми, кто все рассчитывал наперед, но не понял только одного, что человеческому предвидению положен свой предел, неподдающийся абсолютному взвешиванию, как не понял и того, что многое совершается вопреки заранее составленным расчетам.
Еще за восемь месяцев до начала войны, в бытность мою в Берлине, было очевидно, что мирным дням истекает скоро последний срок, что катастрофа приближается верным, неотвратимым шагом, и что ряд окончательных подготовительных мер, начатых, еще в 1911 году, т. е. за три года, уже замыкает свой страшный цикл, и никакое миролюбие русского Императора или искусство окружающих Его деятелей не в состоянии более разомкнуть скованной цепи, если не совершится чуда.
Моему взгляду на этот вопрос есть и уцелевший еще и теперь свидетель – мой всеподданнейший доклад Государю в конце 1913 года. Он опубликован советской властью. Когда-нибудь этот документ войдет в состав исторического матерьяла о происхождении войны 1914-1918 г.г., и беспристрастный разбор его скажет правду об этом вопросе, все еще составляющем предмет страстной полемики.
Не узнает только никто того, что происходило в душе Государя в ту минуту, когда, докладывая Ему в половине ноября 1913 г. о моей заграничной поездке и свидании в Берлине с Императором Вильгельмом, я дополнил мой письменный доклад теми личными моими впечатлениями, которые сложили во мне убеждение в близости и неотвратимости катастрофы.
Я не поверил этого убеждения моему письменному докладу, чтобы не давать ему огласки даже в той ограниченной среде, которой был доступен мой доклад. Его знал Министр Иностранных Дел Сазонов. Во всей исчерпывающей подробности узнал его в этот день и Государь.
Он ни разу не прервал меня за все время моего изложения и упорно смотрел прямо мне в глаза, как будто Ему хотелось проверить в них искренность моих слов.
Затем, отвернувшись к окну, у которого мы сидели, Он долго всматривался в расстилавшуюся перед ним безбрежную морскую даль и точно очнувшись после забытья, снова упорно посмотрел на меня и сказал приведенные уже мною Его слова, закончивши их загадочною мыслью: «На все воля Божья!»
http://www.e-reading.club/chapter.....g.html
Боже храни Россию.
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 14:08 |
| |
| |
| Калинин | Дата: Вторник, 01.08.2017, 12:15 | Сообщение # 6 |
 Профи
Группа: Администраторы
Сообщений: 8892
Награды: 0
Репутация: 1172
Статус: Онлайн
| Парламентаризм, послабления цензуры, вольность собраний, слабость наказаний за подрыв основ - все эти фиглярства на западный манер, вот что сгубило государство и страну, и развратило народ.
Народ не в одночасье пошёл жечь усадьбы и устраивать конюшни в храмах: народ был распущен и развращён слабостию власти, народ видел повсеместное казнокрадство, небрежение ко всему отечественному, народ десятилетиями бурлил как прокисшая квашня.
Не пророк нужен Отечеству, не спаситель, а карающий ангел.
Ангелами не были правители наши никогда, ни один; при всей жёсткости известных сатрапов первый гнобил новогородцев, второй окунулся в трясину иной цивилизации, считая, что прорубает в неё окно, третий, горец, был дик и ненормален - не было ангела, укрывающего Россию своими крылами, с ликом суровым и мечом беспощадным...
Теперь мы выясняем причины войны, причины революции, хоть всё понятно уже давно: жёсткость власти и возведение всего родного в культ, отмежевание от иноземного духа - но не товара - и нетерпимость к поруганию закона, вот что должен сочетать был в себе идеальный правитель, которого не было ныне, и присной и вовеки веков.
Если же власть слаба, вековой уклад её нарушается чуждыми формами, возросшими на чуждой почве, если казнокрады строят дворцы рядом с царским, если безумные злодеи кидают бомбу - и получают за это десять лет комфортного проживания в деревне, с книжками, свободой переписки и парным молоком по утрам - конец предсказуем.
Если знать два века кряду в первую голову учит французский, а после только - родной, когда плебс с любою его просьбой томится месяцами "у парадного подъезда" и получает чаще всего взашей, если монополия на водку у Государя, а на оружие у лихоимцев - конец неизбежен.
Если первая отечественная война вздымает народ против супостата, а от первой мировой раздуваются карманы у чиновных мерзавцев, если... если... если...
Не будет никакого "если", Артём, и выяснять точные причины начала войны, начала революции нет смысла: они известны, я их описал выше. Ни пророка в Отечестве, ни Правителя, ни дна нам всем, ни покрышки.
|
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 13:12 | Сообщение # 7 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Цитата Калинин (  ) Парламентаризм, послабления цензуры, вольность собраний, слабость наказаний за подрыв основ - все эти фиглярства на западный манер, вот что сгубило государство и страну, и развратило народ.
Парламентаризм был лишь спасением власти когда, когда первая революция стала превращаться в адское безумие парламентаризм был уступкой которую бросили дрожащими руками перед буйной толпой, бросили с видом делайте что хотите.... и парламент превратился в прибежеще террористов и подлецов... Спасибо Столыпину что он смог хоть что-то слепить из этого парламента более менее способное к работе и созиданию...
послабления цензуры- это миф... слабость цензуры прежде всего сказывается в слабоумии цензоров, даже в те времена когда цензура была наиболее яростной и и готова была запретить вообще и само чтение в Литве ксендзы печатали для Литовцев книжки о том как русские кушали литовцев живьём... и всё это приправляли религиозным соусом... эти книжки печатались на территории России и спокойно распространялись, тогда как Путешествие из Петербурга в Москву запрещалось, запрещались книги в которых раскрывались слабые стороны нашей страны, запрещалось вскрывать проблемы страны... Собственно ни чего удивительного нет когда цензоры пользуются не здравыми законами, а некими умозрительными понятиями то цензура начинает покрывать казнокрадов, расточителей и прочую мразь, при этом ей будет плевать на то что то кто-то сеет раздор и смуту в обществе...
Вольность собраний - ну конечно люди вольны собираться, нельзя полностью отменить все собрания, люди могут собраться но просмотр футбола, на праздник, могут собраться просто что бы собраться... НО вот если люди собираются с какими то плакатами, на которых написано что они чем то не довольны, то у властей всегда должны быть специалисты способные выйти к недовольным и что-то объяснить.... это не сложно, есть множество людей обладающих даром убеждения такие люди должны работать на благо а не на вред, есть множество книг и пособий по работе с людьми, так вышло что с того времени как человек слез с дерева появилась политика, и нам от неё ни куда не уйти от политики, со времён Древнего Рима Политика стала публичной, хотим мы этого или нет но мы будем жить с Публичной Политикой... в Древнем Риме любой политик обязан был уметь говорить, науку придумали нет не болтология, но почти... Риторика... Хочешь управлять людьми учись с ними говорить... Если государственный аппарат выстраивается по принципу кто на что способен, то этот Аппарат всегда найдёт человека который выйдет к людям и объяснит что им делать, Вот день который принято называть Кровавым воскресеньем, таких людей не оказалось и страна полетела в кровавую баню, Спасибо что в Саратове нашёлся человек который умел говорить с людьми, его имя Пётр Аркадьевич Столыпин, этот человек умел людей вести за собой.... это нормально когда во власти стоят люди обладающие лидерскими качествами, а если во власти стоят одни жополизы и и весь госаппарат это жополизательная вертикаль, то эту власть не спасут никакие пулемёты... доказано в феврале 1917 года...
У нас есть миф про то что Николай второй был очень жалостливым человеком и щадил людей на площадях, так вот это миф... ни кого на площадях не щадили, мочили всех женщин, детей, даже самые хладнокровные после такого мочилова переставали экзальтировать на монархию, оторванные кровавые детские ручки мешали экзальтациям...
Хотя конечно свобода собраний сопровождаемая повреждением имущества чьего либо должна тут же заканчиваться самым решительным образом и со сроками серьёзными для тех кто ломает... но это должно распространяться на всех в том числе и на фанатов... нельзя хулиганить ни с плакатами ни без плакатов...
слабость наказаний за подрыв основ - основы конечно подрывать нельзя.... тут я полностью согласен, за подрыв основ надо прямо таки ух... что бы другим не повадно было.... основы это понимаеш основа всего... я надеюсь мы об одних основах говорим... основа общества это Законность, пред законом должны быть все равны... Законы должны защищать жизнь и собственность граждан (нажитую честным путём)... Власть должна служить в интересах общества, а интерес общества состоит в том что бы каждый мог наилучшим образом реализовать свои способности данные от природы как умственные так и физические, что бы каждый мог честно зарабатывать деньги своими способностями составляя своё личное достояние и принося общую пользу всему государству.... если речь об этих основах, то да надо наказывать за подрыв таких основ, правда сложно их подорвать, но бывает конечно, вот Иван Грозный с кучкой ублюдков подорвал основы государства, жаль что их своевременно не наказали, злодеев поганых...
Сообщение отредактировал merkatore - Вторник, 01.08.2017, 13:18 |
| |
| |
| Калинин | Дата: Вторник, 01.08.2017, 13:33 | Сообщение # 8 |
|
Профи
Группа: Администраторы
Сообщений: 8892
Награды: 0
Репутация: 1172
Статус: Онлайн
| Цитата merkatore ( ) У нас есть миф про то что Николай второй был очень жалостливым человеком и щадил людей на площадях, так вот это миф... ни кого на площадях не щадили
Хорошая пословица есть, русская народная, про жалость: кошка жалась - и та ус*алась.
И да: значение "кровавого воскресенья" в последующих событиях и в российской истории в целом сильно преувеличено: сначала либеральствующей интеллигенцией, претендовавшей на власть над умами и власть как таковую: шендеровичами и навальными тех лет, а потом - большевиками, причём раздуто этими последними до глобальной катастрофы и гигантской вехи.
Обычная демонстрация недовольных, состоявшаяся при попустительстве властей и неумело этими властями разогнанная, с жертвами.
|
| |
| |
| merkatore | Дата: Вторник, 01.08.2017, 14:16 | Сообщение # 9 |
|
Профи
Группа: Проверенные
Сообщений: 5226
Награды: 2
Репутация: 2242
Статус: Оффлайн
| Цитата Калинин ( ) значение "кровавого воскресенья" в последующих событиях и в российской истории в целом сильно преувеличено
конечно вполне рядовое событие ставшее одной из причин полной дезорганизации общества... одной из... причин было много всего лишь одна из причин...
Честно говоря Первая революция должна была быть отличным уроком, разобраться в причинах, провести работу над ошибками.... но как известно не научились, даже выходить из революции не научились, хотя Столыпин оставил мастер-класс... ну что ж Столыпин всё своим личным опытом проходил, десять лет спустя не смогли даже нормально повторить то что он постигал первопроходчиком...
так для наглядности Волошин в 1907:
Я приехал в Петербург утром из Москвы. По Москве ходили смутные слухи о забастовке и называли имя Гапона. Проходя по Литейному, я увидел на тротуарах толпы людей; все, задрав головы, смотрели расширенными от ужаса глазами. Вдруг я разглядел, что во всех санях, которые проезжали мимо меня, находились не живые люди, а трупы. Извозчичьи сани слишком малы, чтобы можно было уложить тело: поэтому убитые были привязаны. В одних санях я увидел близко рабочего: черная густая жидкость вытекла у него из глаза и застыла в бороде; рядом с ним другой, в окровавленной шубе, с отрезанной кистью, еще живой, он сидел прямо, а потом тяжело привалился к спинке. В следующих санях везли труп женщины, с запрокинутой назад и болтающейся головой: у нее был прострелен череп. Дальше труп красиво одетой девочки, лет десяти.
В этот момент я увидел на небе три солнца — явление, которое наблюдается в сильные холода и, по веровании некоторых, служит предзнаменованием больших народных бедствий. На Васильевском острове толпы не было, но были патрули. Меня не пропустили дальше Третьей линии. Все было так мирно, что я и не подозревал, что в этот момент на соседних улицах воздвигались баррикады. Когда я повернул назад, меня остановил патруль. Пока я говорил с солдатами, подошел бледный, с дрожащей челюстью рабочий, в истерзанных одеждах, и, обращаясь частью ко мне, частью к солдатам, рассказал, что на Дворцовой площади по толпе были даны два залпа.
Только к концу дня начали ясно видеть смысл всего этого. Каждый в отдельности видел лишь часть картины, и только в последующие дни стал охватывать ужас от случившегося, когда уже не происходило кровавых событий. В народе говорили: «Последние дни настали. Брат поднялся на брата... Царь отдал приказ стрелять по иконам».Добавлено (01.08.2017, 14:16)
---------------------------------------------
кстати именно с такими вот лживыми аргументами о слабости власти и сваливали Коковцова, в сообщении №5 есть но повторю:
Я «позволил» Государственной Думе слишком много говорить, она постоянно вмешивается во все дела управления, критикует всех и вся она не щадит и самого трона всевозможными намеками. Под предлогом критики «безответственных» распорядителей в лице Великих Князей расшатывается, говорилось тогда, самая Верховная Власть. А я не принимаю никаких мер к обузданию и не умею или не хочу влиять на печать, которая также разнуздана и не считается с властью, как будто я был вооружен какими-либо мерами.
Под таким руководительством, говорилось тогда, политика Poccии становится колеблющеюся и недостойною великого народа, великой страны и великого Государя! Такие речи производили впечатление, а когда к ним присоединяются еще и личные влияния докладчиков, домашних советчиков и т. д., то результат может быть только один – увольнение рано или поздно с большим или меньшим почетом.
|
| |
| |
